Первый снег Аркадия Пластова

Дезн заключается в принятии всем существом происходящего вокруг тебя в данный момент. Иррациональный аспект любования природой — без осознания себя в ней — это дзен ребенка. Очень странно видеть, как «Первый снег» Пластова задают детям в школе. Или не странно, а верно? Читать далее →

Московский дворик Василия Поленова

Пасторальный пейзаж московских задворок, чистых и невинных, им не нужен снег, чтобы покрыть неизбывную грязь и мусорные кучи антропогенного пейзажа нынешней столицы. Яркая трава повернувшего на конец сезона лета, теплый воздух тихого вечера. Небедные дома и не развалившиеся еще не то сараи, не то складские постройки, дети в белом, девка с ведром — в белом. Вам хочется туда?.. Всмотритесь. Читать далее →

Портрет М.И. Лопухиной работы В.Л. Боровиковского

Пепельное, дымное, томное, пастельное, воздушное… Лиловое, бледно-голубое, нежное, прозрачное… Пепел розы. В безумно талантливом романе-бестселлере К. Маккалоу «Поющие в терновнике» цвет платья главной героини, обреченной на вечную разлуку с возлюбленным, назывался «пепел розы». В портрете Марии Лопухиной, умершей от чахотки через год после его завершения, все пронизано тончайшей грустью молодости, не ведущей ни к какому будущему, исчезающей как дым – все пронизано «пеплом розы».
Читать далее →

Крик Эдварда Мунка

Многие известные картины известны в нескольких вариантах. Это, с нашей точки зрения, намного лучше, чем «разработка темы» в сотнях однотипных полотен — тем не менее, настоящие гиганты живописи были способны написать тысячи картин, морей и гор — или портретов. А у Мунка в «Крике» все есть — и человек, зажавший уши, и горы и воды. И этого достаточно — ну разве что четырежды повторено в масле и в пастели. Для закрепления материала. Какие-то бесчувственные фигуры прогуливаются вдоль берега. Но единственный услышавший тяжелую гремящую ноту, взятую природой — заходится в уже своём крике. Читать далее →

Белый мостик Джона Твочмена

Белый мостик, весна или лето, жухлая трава или первые ростки, но тепло, тепло, тепло и солнечно — вот такое впечатление остается от просмотра картины Джона Твочмена. Но ее следует рассматривать внимательно, пристрастно, долго — а с первого взгляда это просто какая-то неудачная мазня :) Читать далее →

Царевна-Лебедь Михаила Врубеля

Снова сказка, страшная сказка, иновременная и иномировая, неземная и манящая царевна — вот кто изображен Врубелем на картине. Замышлял портрет жены, нарисовал не свое и не людское даже. Но чтобы понять эту картину, надо хотя бы ознакомиться с сюжетом, который проиллюстрирован художником, если здесь применимо это простецкое называние. Читать далее →

Ай-Петри Исаака Левитана

Летняя картина — это вовсе необязательно «резеда и риза кашки», не всегда это букет на террасе. Летний вид — южный вид. Розы и море, или горы и сосны. Зарисовка Левитана открывает серию летних публикаций. Читать далее →

Молочница Вермеера Дельфтского

Картину Вермеера увидеть у нас непросто. Какое-то впечатление вы можете составить по репродукциям, и, конечно же, по вдохновенным описаниям очевидцев. До нынешнего времени дошли считанные десятки работ мастера, хранимая в Амстердаме «Молочница» — одна из них. Читать далее →

Иван-царевич на сером волке Виктора Васнецова

Не волк-волчок, серый бочок, а натуральный монстр, Фенрир, лесное чудовище из сказок северных народов — такой воистину СКАЗОЧНЫЙ волчище на картине Виктора Васнецова. И что касается человеческих персонажей, тоже есть что проанализировать. Нам, взрослым, тяжело вновь пережить сказку, но также и сложно всецело понять художника, ее, сказку, рисующего. Попробуем, однако. Читать далее →

Голубая весна Василия Бакшеева

Безыскусное изображение березовой рощи весной, когда уже снег стаял, но небо все еще холодное, ветреное, отсвет зимы на нем, а воздух холодный тоже, звенит от птичьего посвиста, под ногами хлюпает размокшей прошлогодней травой. Бакшеев написал это, задача сложная, а сам пейзаж — простой и понятный. Читать далее →